Продолжается подписка на наши издания! Вы не забыли подписаться?

УГОЛОВНОЕ ПРАВО, УГОЛОВНО-ИСОЛНИТЕЛЬНОЕ ПРАВО

Проблемы понятия экономических преступлений в уголовном праве

Мазур С.Ф., к.ю.н., доцент
Академия управления МВД России

Уголовный кодекс Российской Федерации 1996 г. в разделе VIII законодательно закрепил новый перечень преступлений в сфере экономики.

При этом закон не дал определения преступлениям в сфере экономики, что вызывает в науке разногласия при выяснении содержания его понятия.

Представляется, что одной из причин подобных разногласий является употребление в законе термина «сфера экономики».

Очевидно, сфера деятельности, в нашем случае экономической, - очень широкое, неопределенное (мало конкретное) по своему объему понятие, не отражающее сути экономических отношений, защищаемых нормами раздела VIII УК РФ. В сфере экономики может быть совершена самая широкая разновидность преступлений. Поэтому правы, по своему, те ученые, которые относят к экономическим преступлениям большую разновидность преступлений, наряду с предусмотренными в разделе VIII , и из других разделов УК РФ.

Так, А.Ю. Чупрова считает, что данный вид преступлений выражается как в совершении преступлений, предусмотренных разделом VIII УК РФ «Преступления в сфере экономики», так и любых иных преступлений, имеющих экономическую направленность и являющихся базой «черной» экономики.

Еще дальше идет Н.А. Лопашенко, утверждая, что «любое преступление может быть сведено к категории экономического, т.е. такого, от которого его субъект получает прямую или опосредованную материальную выгоду.

Экономический характер носят многие убийства, доведения до самоубийства, посягательства на свободу, семью, несовершеннолетних; на конституционные права. Экономическими, очевидно, является большинство экологических преступлений, преступлений международного характера.

Экономическая подоплека присуща целому ряду посягательств на общественную безопасность, общественный порядок (например, захвату заложника, бандитизму, незаконному обороту, хищению либо вымогательству радиоактивных материалов, оружия, боеприпасов, взрывчатых веществ и взрывных устройств, пиратству и др.)

Явную экономическую выраженность имеют преступления, связанные с незаконным оборотом наркотиков, психотропных веществ, сильнодействующих или ядовитых веществ, большинство должностных преступлений, компьютерные преступления и т.д.

Представляется, что с позиций юридической техники и уголовного права, когда в названиях подавляющего большинства разделов и глав Особенной части УК РФ зафиксирован объект преступной деятельности, а не сфера этой деятельности («Преступления против…», а не «Преступления в сфере…»), было бы правильным то же самое отразить в названиях раздела VIII и главы 22 УК РФ. В результате чего имеющееся в УК России название раздела VIII должно быть переименовано на «Преступления против экономики», а главы 22 – «Преступления против экономической деятельности».

Наличие множества формулировок понятия экономических преступлений, по мнению ученых вызвано невозможностью абсолютного совпадения их уголовно-правовой и криминологических классификаций, поскольку криминологический подход к анализу экономической преступности лишь относительно ограничен рамками действующего уголовного законодательства.

Их множество, согласно взглядов отдельных ученых, это вызвано невозможностью определения общего понятия «экономические преступления».

Так, П.С. Яни по этому поводу отмечает, что «…границы понятия «экономическое преступление» вообще очень трудно четко определить в уголовно-правовом смысле, поскольку за ним (понятием) всегда будет подразумеваться известная условность.

Еще более конкретно выразился А.Э. Жалинский, указав, что рассматриваемая проблема «никогда не может считаться решенной окончательно».

Шведский ученый Бу Свенссон понимает под экономическим преступлением длящееся систематическое наказуемое деяние корыстного характера, осуществляемое в рамках хозяйственной деятельности, составляющей саму основу этого деяния.

Такая формулировка, видимо, соответствовала в момент ее выдвижения автором законодательному перечню экономических преступлений в УК Швеции. Под нее невозможно в полной мере подвести перечень аналогичных деяний, предусмотренных российским уголовным законом.

В действующем УК РФ к длящимся экономическим преступлениям отнесены деяния, конструкция которых «предполагает последующее невыполнение обязанности лица после какого-либо юридического факта, при отсутствии четко определенного в законе срока, а также при технической невозможности фиксации этого срока…. К таким преступлениям принадлежат преступления, указанные в ст.ст. 192 и 177 УК РФ».

Признано наличие в УК РФ и «продолжаемых» экономических преступлений. К ним отнесены налоговые преступления, незаконное предприниматитиельство, обман потребителей, контрабанда.

По-видимому, «продолжаемыми» могут быть и другие преступления, например, предусмотренные ст.ст. 174, 180, 186, 187, 171-1 УК РФ».

Г.К. Мишин на основе анализа существовавших в литературе до начала 90-х гг. ХХ в. методических подходов к выяснению круга преступлений, охватываемых термином «экономические преступления», выделяет три позиции в определении понятия экономических преступлений.

Сторонники первой позиции – наиболее широкой – относят к экономическим все преступления, совершаемые с целью получения экономической выгоды (обогащения), и включают в их число без каких-либо ограничений преступления против собственности (имущественные).

Сторонники второй – исключают из числа экономических преступления против собственности, не связанные с хозяйственной деятельностью.

И, наконец, сторонники третьей, - наиболее узкой – признают собственно экономическими лишь преступления юридических лиц как хозяйствующих субъектов.

Из изложенного видно, что вопрос о понятии экономических преступлений зависит во многом от того, какие деяния мы будет относить к числу экономических. В современной литературе в этом так же, как и у Г.К. Мишина, имеются три подхода.

Первый относит к экономическим все преступления, затрагивающие любые виды экономических отношений, складывающиеся как в сфере хозяйствования (экономике), так и вне ее пределов.

Второй определяет экономические преступления как преступления, совершаемые только в сфере экономики. Соответственно, к ним относятся как те преступления, что совершаются непосредственно в процессе экономической деятельности, так и не связанные с нею, но совершаемые в границах функционирующей хозяйственной системы.

Согласно третьего, экономические преступления – это преступления, совершаемые только в сфере экономической деятельности, то есть в сфере предпринимательства, бизнеса.

Первый подход предполагает отнесение к экономическим преступлениям более широкого вида преступлений, чем предусмотрено в главах раздела VIII УК РФ. Он больше, на наш взгляд, приемлем для криминологии. Свое мнение о нем в связи с уголовным правом мы уже высказали в начале параграфа, когда рассматривали точки зрения по данному вопросу, выдвинутые А.И. Чупровой и Н.А. Лопашенко.

Второй подход предусматривает отнесение в разряд экономических всех преступлений, посягающих на любые отношения, складывающиеся в сфере материального производства, распределения материальных благ, кредитно-финансовой сфере, сфере функционирования собственности.

Он отражает концептуальную идею о преступлениях в сфере экономики, претворенную законодателем в разделе VIII УК РФ 1996 г.

Рассматриваемая позиция нашла подтверждение и в науке.

У нее много сторонников, которые расходятся в своих взглядах лишь по отношению к преступлениям против собственности. Так, В.М. Егоршин и В.В. Колесников считают, что, хотя преступления против собственности (кража, грабеж, вымогательство и т.д.) имеют корыстную мотивацию и затрагивают те или иные публичные либо частные экономические интересы, все же нет достаточных оснований для полного отнесения их к числу экономических преступлений. По мнению этих авторов, такого рода преступления, совершаемые вне границ хозяйственной сферы, но посягающие на общественные отношения экономического (прежде всего имущественного) характера, лишь условно можно отнести к экономическим, это квазиэкономические преступления.

С подобным взглядом мы не можем согласиться, поскольку в нем просматривается однобокая, только с позиций права, трактовка собственности.

Между тем, собственность не только юридическая, но и экономическая категория, предполагающая отношения собственности (владения, пользования, распоряжения), составляющие основу экономики и отношений в ней. Уголовный Закон охраняет право собственности не только как юридическую категорию, но и как основу экономических отношений. Предметом преступлений против собственности выступают движимое и недвижимое имущество, ценные бумаги, права на имущество, деньги и другие материальные ценности. Представляется, что именно в этом смысле должна учитываться категория собственности, когда ведется речь об экономических преступлениях.

В современном российском уголовном праве большинством ученых отдается предпочтение широкому пониманию экономических преступлений, в смысле отнесения к ним общественно опасных деяний, ответственность за которые предусмотрена главами 21, 22 и 23 (ст.ст.158 – 204) раздела VIII УК РФ.

Определяется, что «они совершаются в сфере экономики, могут причинить, а зачастую причиняют, существенный вред экономике Российской Федерации, субъектов Российской Федерации, организациям и предприятиям как государственного, так и негосударственного характера».

Причинение вреда или возможность его причинения при экономических преступлениях имеет место в процессе непосредственного посягательства «на общественные отношения, обеспечивающие законные интересы, связанные с владением, пользованием и распоряжением имуществом (право собственности); производством, обменом, распределением и потреблением товаров и услуг (право экономической деятельности), а также служебные интересы в деятельности коммерческих и иных организаций, не являющихся государственными органами, организациями и учреждениями».

К третьему, узкотрактовочному подходу, можно отнести позиции ученых, которые считают, что экономическим преступлениям свойственно наличие специального субъекта, включенного в отношения, связанные с осуществлением экономической деятельности.

Б.В. Волженкин отмечает, что преступления в сфере экономики, как правило, совершаютмя лицами, включенными в систему экономических отношений, на которую они посягают.

Д.В. Ривман, обращая внимание на то, что экономические преступления могут совершаться непосредственно включенными в экономическую деятельность субъектами, в то же время относит сюда и преступления иных лиц, непосредственно или опосредованно препятствующих осуществлению экономической деятельности в рамках закона. Субъекты этих преступлений легально находятся вне предпринимательства, бизнеса, но фактически могут решающим образом влиять на принятие экономических решений.

С представленным подходом мы не можем согласиться. Более обосновано, на наш взгляд, мнение, согласно которому неправильно ограничивать круг лиц, чьи преступления могут быть отнесены к экономическим.

Вне рамок рассмотренных нами подходов находится точка зрения И.И. Рогова, считающего, что к экономическим следует относить преступления, у которых экономическая система является основным, дополнительным или факультативным объектом (взяточничество, должностные злоупотребления). И вопрос о том, что является ли то или иное деяние экономическим преступлением, по его мнению, должен решаться каждый раз в зависимости от конкретных обстоятельств дела.

Подобная трактовка экономических преступлений, на наш взгляд, мало конкретна. Она относит к ним довольно широкий круг преступлений, включая и должностные преступления. По поводу преступлений против собственности И.И. Роговым занята двойственная позиция. С одной стороны, он их относит к экономическим преступлениям. С другой, в качестве таковых признает не всякую кражу чужого имущества, а лишь такую, которая совершена работником предприятия, откуда похищено имущество.

Следование предложенному И.И. Роговым подходу означает отнесение преступлений против собственности юридических лиц к преступлениям в сфере экономики с закреплением их в соответствующей главе раздела VIII УК РФ, а посягательств на собственность физических лиц – к преступлениям против личности.

Основной недостаток такого решения анализируемой проблемы в том, что она уводит от необходимости определения точного (конкретного) понятия экономических преступлений. Оно способствует произвольному толкованию последнего в зависимости от научной или практической необходимости, что не представляет большой ценности с позиций современного российского уголовного права.

Вне рамок проанализированных нами подходов находится и точка зрения по поводу понятия «экономическая преступность», выдвинутая А.М. Медведевым. Определяя данное понятие, он исходит из того, что экономические преступления посягают на экономику, права, свободы, потребности и интересы участников экономических отношений, нарушают нормальное функционирование экономического (хозяйственного) механизма, причиняют этим социальным ценностям и материальным благам ущерб.

При этом автором не уточняется, каким именно правам, свободам, потребностям причиняется вред. Если следовать его мнению, то получается, что посягательство на духовные потребности граждан (тоже социальных ценностей) также можно отнести к числу экономических преступлений.

В основу данного им определения, (впрочем, как и многими другими авторами), А.М. Медведевым положено понимание объекта, на который посягают экономические преступления. Им у него выступает экономика как совокупность общественных отношений по поводу производства, обмена, распределения и потребления материальных благ. Сюда он причисляет отношения собственности на орудия и средства производства, а также отношения, возникающие в связи с управлением народнохозяйственным комплексом, экономикой (хозяйственной деятельностью) предприятий, учреждений, организаций.

Представляется, что было бы в некоторой степени обоснованным ограничить рамки предлагаемого А.М. Медведевым понятия объекта экономических преступлений – он к ним относит и защищаемые уголовным законом общественные отношения по рациональному природопользованию, так как экологические преступления посягают на природные объекты собственности и тем самым нарушают нормальные условия существования и развития экономики.

Соглашаясь с аргументами автора как о нарушениях экономическими преступлениями экономических отношений, так и о том, что эти преступления посягают на природные объекты, в том числе и как на объекты собственности, хотелось бы отметить исключительную общенациональную общественную опасность экологических преступлений, их, так сказать, универсальность для всех групп охраняемых уголовным законом общественных отношений.

В силу этого, как представляется, экологические преступления имеют своим родовым и основным непосредственным объектом общественную безопасность. Собственность же является, видимо, дополнительным непосредственным объектом экологических преступлений (по этому же пути пошел законодатель, принимая новый (1996 г.) Уголовный кодекс России, выделивший 26 главу "Экологические преступления") в IX разделе «Преступления против общественной безопасности и общественного порядка»).

Исходя из изложенного, экономической преступности присущи следующие признаки:

а) экономические преступления совершаются в сфере экономической деятельности, то есть деятельности, осуществляемой в сфере предпринимательства (бизнеса), связанной с производством, обменом, распределением и потреблением материальных благ и услуг;
б) экономические преступления направлены на получение экономического результата (через удовлетворение корыстного интереса) и причиняют преступный вред охраняемым законом экономическим интересам граждан, хозяйствующих субъектов и государства;
в) совершаются экономические преступления, как правило, лицами, непосредственно осуществляющими предпринимательскую деятельность и включенными в систему экономических отношений, на которые они посягают, субъектами, непосредственно организующими экономические процессы;
г) экономические преступления носят умышленный и, как правило, корыстный характер, преследуя цель обогащения.

Перечисленные признаки позволяют относить к числу экономических преступлений хищения чужого имущества путем присвоения, растраты и мошенничества с использованием служебного положения и все преступления, предусмотренные в главе 22 УК России «Преступления в сфере экономической деятельности».

С учетом названных признаков, экономическую преступность можно определить как вид преступности, системно связанную совокупность умышленных и, как правило, корыстных преступлений, совершаемых в сфере предпринимательской и иной экономической деятельности, лицами, непосредственно осуществляющими предпринимательскую деятельность, включенных в систему экономических отношений, на которые они посягают и участвующих в них, и совершаемых в целях экономической выгоды в виде незаконного обогащения.


Copyright © 1994-2016 ООО "К-Пресс"